ПЁТР ИВАНОВ: СОВРЕМЕННАЯ ЭКОНОМИКА БЕЗ НАУКИ НЕВОЗМОЖНА

8 февраля – День Российской науки
Кабардино-Балкарская правда от 7 февраля 2014 года
День Российской науки

В 1999 году в честь 275-летия основания Академии наук, Президентом РФ был подписан приказ об учреждении Дня российской науки. Его традиционно отмечают 8 февраля, это дата основания Академии наук и художеств в 1724 году Петром I. Учиться здесь могли не только отпрыски из богатых дворянских семей, но и низшего сословия – главное, чтобы они были талантливы и имели тягу к знаниям.

В Советском Союзе праздник отмечали в третье воскресенье апреля, в День российской науки часто назначается защита диссертаций, ведь получить кандидатскую или докторскую степень в праздник всех учёных особо почётно.

В канун праздничной даты корреспондент «КБП» побеседовал с председателем КБНЦ РАН, директором Института информатики и проблем регионального управления, доктором технических наук, заслуженным деятелем науки РФ, лауреатом премии Совета Министров СССР Петром Ивановым.

УСЛОВИЯ ДЛЯ МИРОВОЙ ДЕРЖАВЫ

– Пётр Мацович, минувший год стал для РАН и его Кабардино-Балкарского научного центра юбилейным. С довольно сомнительным подарком – реформированием. Какова судьба Кабардино-Балкарского научного центра РАН и его научных институтов и центров?

– К очередному дню российской науки мы подходим с тем, что произошло чрезвычайное событие – реформирование Российской Академии наук, при этом Российские академии медицинских и сельскохозяйственных наук ликвидированы и присоединены к РАН. Теперь это объединенная Новая Российская Академия наук. Поначалу чиновники вообще ставили вопрос о ликвидации РАН. Но это ослабление или почти уничтожение фундаментальной науки в нашей стране. Россия претендует на роль великой державы и может ею стать, но только перейдя на так называемый шестой технологический уклад. Это значит промышленное производство должно базироваться на открытиях био- и нанотехнологии, в области новых материалов, информационно-коммуникационных, мембранных, квантовых технологиях, микромеханике, робототехнике, генной инженерии, технологиях виртуальной реальности, термоядерной энергетики. Развитые страны поставили себе задачу перехода на шестой технологический уклад к 2020 году. Во времена СССР мы не проиграли переход на четвертый технологический уклад (автомобиле- и тяжелое машиностроение, использование атомной энергии в военных и мирных целях), в отличие от перехода на пятый технологический уклад, основанный на всеобщей компьютеризации, новых химических технологиях. Доля технологий пятого уклада в РФ не превышает десяти процентов. Тогда как в США технологий шестого уклада уже пять процентов. И если мы хотим войти в число развитых держав, мы должны определиться с научно-технологической политикой. Переход на новые технологии без фундаментальной науки невозможен. Попытка разрушения РАН под видом желания вывести науку на мировой уровень мне представляется чуть ли не предательством интересов страны.

– При таком огромном отставании, реально ли догнать США и Евросоюз? Или у России свой особый путь?

– Теперь уже по определенным направлениям надо ставить задачи опережающего, а не догоняющего развития, чтобы к 2020 году свести к минимуму разницу в технологиях с развитыми странами. Президент В. Путин сегодня ставит задачу повышения обороноспособности страны, но это невыполнимо, если у нас не будет высокоточного оружия, которое основано на технологиях шестого уклада. Потому задача сегодняшнего дня – развитие фундаментальной науки. С другой стороны, наша страна провозгласила построение инновационной экономики. Мы живём за счёт сырьевых отраслей, что чревато: опираясь на них, параллельно не создаем конкурентоспособную экономику, основанную на вышеназванных технологиях. Это большая комплексная проблема, которая повседневную жизнь регионов тоже охватывает. Начинать надо уже сегодня, а любую серьёзную работу необходимо начинать с подготовки кадров.

– Сфера образования у нас тоже в процессе реформирования, результаты которого далеко неоднозначно оцениваются…

– В системе образования сегодня складывается очень печальная картина – отсутствует целенаправленная работа по подготовке кадров для инновационной экономики. Времена кувалды и лопаты прошли, профессия рабочего исчезает, необходимы специалисты, способные работать с новыми технологиями. Система образования не готова обучать работников будущего. Для этого система познания предмета должна вестись через вовлечение студента в научную деятельность, участие в передовых научных исследованиях. Тем более, что в Кабардино-Балкарии есть для этого все условия – Научный центр РАН с институтами. Мы уже сегодня готовы создать по десяти дисциплинам базовые кафедры, включая кибернетику и региональное управление. Должна произойти глубокая интеграция вузов с академическими институтами. Российские вузы (кстати, ни один не входит в сотню лучших учебных заведений мира, даже МГУ) к этому не готовы. Нашим студентам не снились те задачи по био- и нанотехнологии, которые их сверстники считают на сверхпроизводительных компьютерах. Массового производства их тоже нет. Да и наша экономика не ставит такие задачи, требующих расчётов с их помощью.

– Средств, направляемых из бюджета в сферу образования, видимо, не хватает на столь серьёзные преобразования.

– Да, приборы, технологии, оборудование требуют денег. Конечно, чтобы соревноваться с развитыми странами, необходимо такое же финансирование. И сопоставляться оно должно не в процентах ВВП, а в абсолютных величинах. А деньги в стране есть – от добычи углеводородов, но используются неэффективно. Эффективности же невозможно добиться без научного подхода.

– Сегодня инвесторы готовы направлять инвестиции в те проекты, которые быстро начнут приносить прибыль. Научные исследования в этом плане не слишком привлекательны?

– Если уж сравнивать эффективность вложения средств в научную продукцию – в России на один доллар, вложенный в науку, «отдача» выше, чем в США. Но у нас цепочка научный результат – коммерциализация – производство не финансируется никем. Сейчас ставится задача довести научный результат до производства.

РАН, ФАНО И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ

– Реформа РАН призвана решать эту задачу? Насколько изменилась её структура, как это отразится на деятельности региональных научных центров?

– Все институты, которые принадлежали РАН, а также академиям медицинских наук и сельхознаук, переданы Правительству РФ в лице Федерального агентства научных организаций. Под эгидой якобы более эффективного использования имущества. Принятый закон за РАН оставляет научно-методическое руководство этими институтами. Например, ежегодные отчёты этих институтов будут проходить через РАН – не финансово-хозяйственные, а научные. Как и научные отчёты вузов. В регионах – через региональные научные центры. Если раньше директора институтов избирали тайным голосованием в отделениях РАН, сейчас конкурсные кандидатуры согласовываются в РАН, затем рассматриваются в комиссии по кадрам президентского совета, далее проходит процедура тайного голосования в коллективе, потом утверждение в ФАНО.

– Какое направление необходимо для республики?

– В Кабардино-Балкарии нет больших месторождений нефти и газа, крупных производств, потому главное для нас – развитие человеческого капитала. И нам остаётся серьёзно заниматься подготовкой к переходу к инновационной экономике – развитием образования и науки. Что республика в состоянии сделать.

В первую очередь, необходимо менять систему образования. У нас, к примеру, есть аграрный университет. В Массачусетском университете, если студенты к окончанию не имеют свое дело, они считаются откровенно слабыми. То есть система высшего образования должна быть сведена к тому, что ко времени выпуска специалиста у него уже должно быть своё дело. Также должно происходить и у нас – студенты должны быть уверены, что будут жить и работать на земле, создав свой бизнес. Это единственная возможность в республике их занять делом, тогда не будет причины «уходить в лес». Но развитие малого предпринимательства невозможно без решения проблемы земельных отношений.

– Для республики земельный вопрос не столько из области экономики, сколько национальной политики.

– На самом деле арендная система, которой придерживаются чиновники, не способствует развитию малого и среднего предпринимательства. Основная масса жителей сел не имеет землю, она в руках нескольких чиновников. Это тупиковая ситуация. Существует объективная сложность в наличии понятия этнических территорий, разницы в га на душу сельского населения. Мы предлагали алгоритм действий, изначально уравнивающий всех в размере участков, а часть земли оставить в государственном управлении. То есть установить некую норму для частной собственности, а излишки перейдут в госсобственность для передачи в аренду. В США именно успешно работает такая система. Научный подход к решению проблемы собственности на землю исключает социальные волнения. И если молодёжь не занять предпринимательством, что невозможно без распределения земли, дальше мы не двинемся.

Сегодня законодательство позволяет вузам и академическим институтам создавать малые инновационные предприятия. Они появляются – в Институте информатики и проблем регионального управления КБНЦ РАН создано четыре, в КБГУ – 12-14. И необходимо, чтобы все вузы, институты обрастали малыми инновационными предприятиями, как это делается в мире. В этом заключается смысл системы высшего образования, а не просто в получении диплома. Так что всё упирается в науку: хотим занять молодёжь – давайте обучать её через научную деятельность.

БРЭНД БЕЗ ХИМИИ

– Наша республика в числе одних из первых субъектов РФ приняла нормативные акты, направленные на развитие инновационной экономики, есть и стратегия развития КБР.

– Первоначальная стратегия, принятая Парламентом, кстати, совершенно не провозглашает развитие инновационной экономики. Мы были против этой стратегии, но её приняли. Заказ стратегии развития региона обошёлся в 30 млн. рублей. Мы просили изначально поручить разработку нам, но нет пророка в своем Отечестве. Мы всё же сделали её за свой счёт, принципиально отличающуюся, определив приоритетом развитие инновационной экономики, научно-образовательной сферы. Еле добился обсуждения обоих документов на Общественном совете при Главе КБР. Получили одобрение, но тогда надо принимать новую стратегию развития и на её основе начинать жить. Мы же продолжаем существовать в режиме решения срочных проблем. И это происходит в любом регионе страны – решение экстренных вопросов, а не целенаправленная планируемая работа. В республике не реализуется ни одна целевая программа. Был создан Общественный совет при Правительстве по научно-технологическому развитию, который я возглавил, приступили к работе и убедились, что не исполняются также и законы в сфере развития инновационной экономики. К примеру, вместе с бюджетом в Парламент должна ежегодно представляться инновационная программа с росписью финансов по каждой статье. Ни Правительство, ни минэкономразвития не то, чтобы не напоминают об этом Главе КБР, похоже, как раз надеются на то, что он об этом законе не вспомнит.

Сегодня без научных методов управления обойтись нельзя, и мы постоянно говорим о способности решать подобные задачи, но нас не слышат. Республика делала заявку на сплошное садоводство – крупный проект, не прошедший научную экспертизу. Нигде в мире не принято сажать сады на земле, на которой можно выращивать пшеницу. Нужно благодарить тех, кто в предгорье работает по итальянской технологии, а на хорошей земле вместо пашни, что за доблесть, взяв у государства кредит, вырастить сад. Тем более такой, где изначально предусмотрено серьёзное опрыскивание, что совсем нехорошо. Впрочем, любая программа, принимаемая здесь, не проходит научную экспертизу.

– Пётр Мацович, что именно может предложить республика в сфере инноваций?

– Наша республика реально может стать полигоном в России для новой отрасли – робототехники. Мы знаем, как это сделать. Об этом мы заявляли в стратегии развития. Начать с малого – кружков робототехники в каждом городе и селе и перейти к подготовке специалистов. К примеру, Индия сегодня – первая в мире по офшорному программированию, а начиналось все в маленьком городишке, где начали создавать программы. А теперь их программные продукты охватывают весь мир. В нашей республике мы в состоянии офшорное программирование развивать, я поднимал этот вопрос в присутствии прежнего Главы КБР, но для этого нужны нестандартные решения. Сразу посадить за разработки 50-100 программистов не получится, но мы могли бы сделать региональный сегмент какой-либо федеральной программы. Например, региональное здравоохранение и информатизация. Мало регионов способных на это, а у нас есть и опыт, и целый институт информатики. Наши специалисты могут реально создать систему информационных данных для регионального здравоохранения. Это будет полезно для отрасли и возможность обучать местных программистов. Реально занести в базу данные на каждого жителя республики с полной картиной состояния здоровья. Туда же можно подключить и информацию о материальном положении, и в результате узнать о республике абсолютно всё.

Много предложений в стратегии и для аграрного комплекса. Фермеры сами заинтересованы в разработке новой техники, есть те, кто обращается с заказами к учёным. Но этим нужно заниматься на государственном уровне. В стратегии развития республики аграриев предлагается объединить работой на бренд «Сельское хозяйство без химии».

Если речь идет о столь ответственных вещах, надо создавать структуры, которые будут отвечать за малое и среднее предпринимательство. Я предлагал создать комитет, который будет заниматься развитием этой сферы. Минэкономразвития заявило, что у них есть подобный департамент. Но он по сути занят только сбором информации, у него другие цели. Я намерен снова ставить вопрос о создании такого комитета в структуре Правительства. Ведь малый и средний бизнес это спасение – от терроризма, от безработицы и т.д.. Второй момент – для развития инновационной экономики необходимо разделить министерство образования и науки, создав минобр и министерство науки и технологии. Это реально в рамках существующего аппарата, но необходимо нестандартное решение. Столько задач сегодня появилось, что с точки зрения науки управления, необходимо изменить в целом структуру правительства, создав информационно-аналитический центр, который бы занимался оперативным целенаправленным управлением. Мы сейчас готовы автоматизированную систему управления для республики создать. Но для этого требуется политическая воля Главы КБР.

– Вы предлагаете, по сути, революцию в управлении республикой. К тому же гарантирующую абсолютную прозрачность в расходовании бюджетных денег, создании рабочих мест и т.д.

– Конечно. Сегодня в каждом министерстве по пятьдесят человек. Чем они занимаются? Сбором информации по своей отрасли. А в результате мы имеем урожай в миллион тонн зерна, которое просто некуда было бы засыпать. Если создать информационно-аналитический центр, то на мониторе у главы республики, премьер-министра будет всё. Но это связано с большим сокращением чиновничьего аппарата. Но можно же специалистов перекинуть в науку, офшорное программирование. То есть снова вопросы упираются в сотрудничество с учёными, которые предлагают: давайте сегодня освободим вас от рутинных дел и будем вести серьёзную аналитическую работу над плановым развитием республики.